Его главной страстью была… королева

Газета «Тихоокеанская звезда», №58 – 1 апреля 2021 года.
Имя Алексея Каткова, думается, хорошо знакомо нашим читателям. Ведь на протяжении почти полувека он активно сотрудничал с «Тихоокеанской звездой», опубликовав здесь массу материалов на различные темы. 30 марта Алексею Пантелеймоновичу исполнилось бы 95 лет.

Мы с ним познакомились весной 1990-го. В тот момент я как раз был принят в штат сотрудников «Тихоокеанской звезды», а Катков был что-то вроде внештатного корреспондента.

Помню, забежит в редакцию по крутой лестнице на третий этаж (и при этом никакой тебе отдышки!), отдаст рукопись и дальше помчится. И так на протяжении многих лет, ведь писал Катков практически до последних дней своей жизни. Ушел из жизни он в сентябре 2010-го, всего полгода не дожив до своего 85-летия.

Первым делом педагогика

Главной же любовью Каткова была, конечно же, «королева спорта» - легкая атлетика, о которой он мог говорить часами. Причем прекрасно помнил практически все рекордные результаты спортсменов Хабаровского края. Поэтому в его репортажах с соревнований всегда была своя изюминка.

Впрочем, Алексей Пантелеймонович не зацикливался только на очках, минутах, секундах и старался искать острые углы. Как-то в одной заграничной поездке, кажется в Японии, Катков заметил, что несколько уважаемых наставников, вместо того, чтобы заниматься тренировочным процессом, активно налегали на горячительные напитки.
По возвращении на Родину Катков не удержался, чтобы не написать критический материал (дело было в начале «лихих» 90-х). Как сейчас помню тот броский заголовок: «Гуляй, Вася, за всё уплачено».

Наибольшую известность Алексей Пантелеймонович получил как педагог, тренер. Шутка ли, только университету путей сообщения (прежде известному как ХабИИЖТ) он отдал более сорока лет жизни. И большую часть этого времени он возглавлял кафедру физвоспитания. А до этого была еще работа в Хабаровском педагогическом институте, в медицинском вузе в Рязани…

Кстати, закончил преподавательскую деятельность профессор Катков, когда ему было уже за восемьдесят. Кроме того, Алексей Пантелеймонович долгое время возглавлял краевую федерацию легкой атлетики.

-У меня в жизни были три главных направления,- считал Катков.- Спортивное, педагогическое и, на любительском уровне, журналистика. Так получилось, что педагогика в итоге перевесила и вышла на первый план. Хотя в 60-70-е годы я практически на равных конкурировал с нашими китами по тренерскому цеху - Отто Зигизмундом и Анатолием Протасовым. Но затем меня захлестнула работа на кафедре.

Хотя и у Алексея Пантелеймоновича были ученики, которыми он гордился. Среди них Александр Барышников - экс-рекордсмен мира в толкании ядра (единственный, кстати, в России), бронзовый призер монреальской Олимпиады. Часто вспоминал Катков также Татьяну Гребенюк (она становилась третьей на первенстве СССР), Людмилу Скурлатову, Елену Леухину, Ольгу Занину, Татьяну Полищук (Каголовскую) …

Клеймо эмигранта

Между тем, Алексей Катков родился в… Харбине. Его родители в трудные годы Гражданской войны, пытаясь войти в нормальную жизненную колею, мотались между Хабаровском, Владивостоком и Харбином. И в итоге из-за репрессивной жестокой политики, как рассказывал потом Алексей Пантелеймонович, окончательно и можно сказать случайно осели в Харбине. Там Леша прожил почти двадцать лет.

Любовь к спорту ему привил старший брат Саша. Алексей старался не пропускать ни одной тренировки Александра, переживал за него, а потом и сам увлекся.

Кстати, в Харбине на два года раньше Каткова родился еще один впоследствии хорошо известный у нас тренер по легкой атлетике - Анатолий Протасов. Катков с Протасовым ходили в одну школу, быстро нашли общий язык и нередко устраивали междусобойчики. Сам Алексей поначалу увлекся настольным теннисом и парусным спортом, затем занялся и легкой атлетикой.

-Подхожу я как-то к нашему учителю физкультуры Александру Петровичу Пешкову и говорю: «Возьмите меня в школьную команду по легкой атлетике»,- вспоминал потом Алексей Пантелеймонович.- Тот не отказал, но на первых соревнованиях я был, как говорится, запасным игроком. Однако за месяц здорово подтянулся и уже стал обгонять своих товарищей. Ну а первый серьезный успех пришелся на 1943 год - я стал чемпионом Харбина в беге на средних дистанциях. К тому времени уже окончил школу и поступил в Северо-Маньчжурский университет на коммерческий факультет.

Конечно, рассказывая о харбинском периоде своей биографии, Катков вспоминал не только спортивные успехи, но и трудности.

-Еще хорошо, что отец пошел работать заведующим пекарней братьев Мейзиных, у нас во время войны не было проблем с хлебом,- говорил Алексей Пантелеймонович.- Ко мне даже товарищи частенько приходили делать уроки: знали, что у нас всегда есть чем полакомиться. А вообще-то жизнь была не сахар. Лично у меня даже не имелось теплой обуви. Так что зимой, чтобы не замерзнуть, приходилось быстро бегать. Может, с тех пор у меня и появилась любовь к бегу.

До конца своих дней помнил Катков и отношение к русским местного населения. Ущемление, по его словам, было на каждом шагу. А порой пропадали люди. Навсегда! И поэтому, когда в 1945 году у Каткова появилась возможность уехать в Россию, он ею сразу же воспользовался.

-Я не был эмигрантом, родился в Харбине, но клеймо эмигранта, человека политически сомнительного, долгие годы сопровождало меня,- сказал как-то Алексей Пантелеймонович.- Именно из-за этого я выбрал вполне сознательно нейтральную профессию - физическое воспитание и спорт. Выбор мой был, как показала жизнь, правильным.

«Играющий» тренер

Буквально за три года до смерти Катков напишет о своем харбинском прошлом книгу «Снился мне город…», тираж которой всего-то 150 экземпляров. Горжусь, что один из них есть в домашней библиотеке автора этих строк. К слову, за свою жизнь Алексей Пантелеймонович написал три книги. Первая из них называлась «Заставь себя бегать», а вторая - «История развития легкой атлетики в Хабаровском крае».

Однако вернемся к биографии Каткова. В 1945 году он покинул Харбин. А что же было дальше?

Первая остановка в России - Хабаровск. Но вскоре Катков оказывается на Сахалине. Молодой крепкий парень, неплохо владеющий японским языком, направляется в органы государственной безопасности в отдел по борьбе с бандитизмом.

При словах «отдел по борьбе с бандитизмом» невольно вспоминаются фрагменты фильма «Место встречи изменить нельзя», Жеглов, Шарапов, банда «Черная кошка»… Правда, сам Алексей Пантелеймонович не особо любил вспоминать те годы.

-Работа была связана с японскими военнопленными,- рассказывал Катков.- Поэтому как только мне представилась возможность уехать с Сахалина и заняться каким-нибудь другим делом, тут же ею воспользовался.

В 1951 году Катков вновь перебрался в Хабаровск. Дело было так: его друг Юра Кондрашов, с которым они были знакомы еще с Харбина (неплохой, кстати, баскетболист), написал ему: «Леша, я поступил в пединститут на кафедру физвоспитания. Учиться можно, трудности только с гимнастикой.

Так что приезжай».

Катков и приехал. Осмотрелся, познакомился с вузом, с ребятами и поступил. Как рассказывал потом Алексей Пантелеймонович, ему важно было в те суровые времена затеряться в студенческой массе. Тогда ведь, особенно с харбинским прошлым, сажали всех подряд.

-Поступал в вуз как легкоатлет, но тянуло меня и к гребле,- вспоминал Катков.- Помню, сижу как-то на деревянных ступеньках водной станции «Искра» и наблюдаю за тренировкой гребцов. Очень хотелось сесть в лодку и попробовать свои силы. Тренер команды Виктор Лукич Грудзинский, зная меня как бегуна, спросил: «Что, Леша, смотришь?» Говорю ему: «А можно я пройду дистанцию?» Тренер засмеялся: «Да тут умелым надо быть: без знания течения, без тренировки нечего делать».

Но я все же сел в лодку. «Ничего себе попробовал! - удивлялся потом Грудзинский.- Лучшее время показал! Через десять дней будешь выступать на первенстве края».

Так Катков стал членом сразу двух сборных - по легкой атлетике и гребле. А вскоре Грудзинский покинул свой пост, и Алексей Пантелеймонович на протяжении семи лет был «играющим» тренером гребной команды, а также председателем краевой федерации. Восемь раз он становился чемпионом края и дважды на шлюпке-двойке выигрывал первенство Сибири, Урала и Дальнего Востока.

Катков, да не тот

Кстати, в Хабаровске в свое время жил полный его тезка Алексей Катков. Тоже спортсмен, только боксер-полутяжеловес. Однажды их чуть было не перепутали. Этот случай Алексей Пантелеймонович любил вспоминать.

-Как-то после возвращения с соревнований по лыжным гонкам из-за позднего времени нам с друзьями пришлось отужинать в ресторане «Уссури»,- рассказывал он.- А ближе к оркестру сидела группа хабаровских боксеров, в том числе и тот самый «полутяж» Алексей Катков. Ребята отмечали чей-то день рождения. Во время ужина к нашему столику подошел какой-то серенький тип. «Ты Катков?» - довольно бесцеремонно спросил он меня. Видимо, предварительно уже навел справки, а спортсменов в городе вообще-то знали…

Получив утвердительный ответ, незнакомец отошел. А когда мы рассчитались и двинулись к выходу, увидели его среди ватаги парней специфической внешности. «Да это же не тот Катков! - презрительно бросил один из них, по всей видимости - главарь, когда «посыльный» указал на меня.- Пошли…»

Так простое совпадение имени и фамилии помогло моему тезке избежать «разборки» с блатными, которым он вольно или невольно насолил. Хотя я уверен, что боксер-полутяжеловес за себя постоял бы.

Любовь и гребля

Однако вернемся к гребле, на почве которой Алексей Катков и со своей будущей женой познакомился. Как-то к нему на тренировку пришла шестнадцатилетняя девчушка Эмма. Но поначалу ее всерьез не восприняли.

Главный тренер Грудзинский, глядя, как Эмма сорок минут гребла на одном месте против слабого течения, посоветовал инструктору Каткову: «Убирай ее. Толку не будет. Ну посмотри сам - она же совсем слабенькая».

Алексей вступился за новенькую: «Зато упорная». Эмма действительно оказалась упорной и впоследствии стала чемпионкой края по гребле. Конечно, во многом благодаря инструктору, которому все больше и больше нравилась его подопечная.

Свои чувства Катков старался до поры до времени скрывать, но когда Эмма стала студенткой физмата педагогического института, они уже стали встречаться не только на тренировках.

Родители Эммы были в шоке. Дочь «крутит любовь» с женатым мужчиной, отцом двоих детей, намного лет старше ее! И тут же перевели Эмму в другой институт - на запад страны. А до начала учебного года отправили в Москву, к бабушке.

Катков, узнав, что его хотят разлучить с любимой, бросился разыскивать свою Эмму. А дальше было как в кино. Прошагав по московским улицам почти целый день (адрес удалось узнать приблизительный), Алексей увидел в толпе прохожих… знакомую фигуру. Так они вновь встретились и уже навсегда, прожив вместе более пятидесяти лет.

Жизнь прожита не зря

Потом супруги некоторое время жили в Рязани. Именно там за активную работу в средствах массовой информации (а печататься он, к слову, начал еще в 1952 году) Алексея Пантелеймоновича приняли в Союз журналистов СССР. Но затем Катковы вернулись в Хабаровск. Стали преподавать в педагогическом институте.

Семь лет Алексей Пантелеймонович возглавлял кафедру физического воспитания этого института, а когда в «железке» появилась неплохая спортивная база, Каткова переманили туда. Вот там к нему уже пришли и известность, и слава. ХабИИЖТ, ставший со временем университетом путей сообщения, в спортивном плане гремел на всю страну. И во многом благодаря Алексею Пайнтелеймоновичу.

А вот дети Каткова профессиональными спортсменами не стали. Хотя все четверо выросли хорошими людьми и в этой жизни, что называется, не потерялись. Сам Алексей Пантелеймонович особенно гордился старшим сыном Александром, который пошел по театральной стезе. Стал заслуженным артистом России и более тридцати лет служит в Краснодарском академическом театре драмы имени Горького.

-Жизнь прожита не зря,- откровенничал как-то Катков.- И свидетельством этому не награды и звания, приобретенные на долгом жизненном пути, а знание и опыт. Плюс - терпимость, уважение, испытываемое к людям, независимо от их положения. Конечно, трудно самому себе давать характеристику, но всегда чувствовал, что постоянное сомнение в своей правоте - одна из основных моих составляющих. «С тобой легко, ты не давишь на психику»,- сказал мне один из сослуживцев.
… Как нам сейчас не хватает вас, уважаемый Алексей Пантелеймонович!

Дмитрий ИГОЛИНСКИЙ.